Сэйри даже думать не могла о том, зачем Бек обманывал их всех и почему он стал неуловимым Нильсоном. Ей только хотелось не дать Хаффу выяснить правду раньше, чем она сумеет предупредить Бека.

Одной рукой она перетряхнула содержимое своей сумочки, пытаясь найти сотовый телефон, и тут же вспомнила, что поставила его на подзарядку после разговора со своей секретаршей.

Ее нога сильнее нажала на акселератор. Сэйри едва не перевернулась на повороте на попавшем под колеса гравии, едва не переехала канюков, обгладывавших скелет опоссума на дороге, и скрипнула зубами, обгоняя тяжелый грузовик.

И все равно ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она добралась до родительского дома. Сэйри застонала, увидев, что стоянка пуста. Она выскочила из машины, вдохнула запах горячей резины и бросилась бежать к дому, не заглушив мотор и не закрыв дверцу.

Когда Сэйри взбегала по ступенькам на галерею, ее каблук попал в трещину, она оступилась и больно упала на руки, содрав кожу на ладонях. Преодолев последние пару ступеней, Сэйри распахнула незапертые двери и вбежала в дом. Селма спускалась по лестнице с корзиной белья.

– Ты видела Бека? Где Хафф?

– Бека не видела. А Хафф поехал в бунгало. Что случилось?

Позвони Беку на сотовый! – крикнула Сэйри через плечо, выбегая из дома. – Скажи, что Хафф знает о Чарльзе Нильсоне. Ты поняла, Селма? Хафф знает о Чарльзе Нильсоне.

– Поняла, только…

– Скажи ему, Селма. Поторопись!

Через секунду Сэйри уже мчалась прочь от дома по направлению к заводу.

Бек слышал звонок своего сотового, когда спускался в цех, но не стал отвечать. Когда он подошел к конвейеру, Джордж стоял позади Криса, низко наклонившегося над лентой, проверяя, как та работает. Ни у того, ни у другого не было ни каски на голове, ни защитных очков. Никто ничему не научился. Но Крис считал себя непобедимым, и не зря.

Беку пришлось повысить голос, чтобы его услышали:

– Крис!

Джордж Робсон подпрыгнул словно подстреленный и развернулся. Его розовые щеки тряслись от ужаса. Он выглядел так, будто увидел привидение.

Крис выпрямился и стряхнул пыль с рук. Он смотрел на Бека, но обращался к Джорджу:

– Мы всегда можем обвинить ремонтника в недобросовестности. В любом случае сегодня нам здесь ничего не сделать. Иди домой.

Казалось, Джордж ловил ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Он обливался потом, судорожно сжимал руки. Не говоря ни слова, Робсон повернулся и пошел прочь. Бек смотрел, как он поднимается по лестнице и скрывается за дверями административного помещения.

– Бедняга Джордж, – Крис выключил конвейер. – Никогда не видел, чтобы он так нервничал. Чувствует, видно, что его дела швах.

– Ты заставил Шлепу Уоткинса убить Дэнни, – прямо заявил Бек. – Пока ты был с Лайлой, создавая себе алиби, Уоткинс отправился в бунгало, где, как ты ему сказал, будет Дэнни, и убил его. Ты не лгал, говоря, что не убивал брата. Для этого ты нанял убийцу.

Для начала Хафф заглянул в кабинет Бека. Всегда такой сознательный Бек. Всегда остающийся после работы Бек. Всегда следящий за интересами предприятия Бек.

Чертов Бек. Лживый сукин сын. Предатель Бек.

Но в кабинете его не оказалось. Офис Криса тоже был пуст. Услышав шум конвейера, Хафф подошел к окнам и посмотрел в цех. Там стояли Крис и Бек, его сын и Иуда, который предал их. Хафф не задумался над иронией того, что использовал библейскую метафору. Он думал только о том, чтобы уничтожить человека, попытавшегося уничтожить его.

Взвешивая в руке пистолет, Хойл вышел из кабинета Криса и направился к лестнице. Когда он спустился в цех, то приказал себе не терять головы. Незачем выходить к ним с пистолетом наготове.

Как Хафф сказал Беку несколько дней назад, Нильсон плохой стратег. Самая лучшая атака – неожиданная.

Крис негромко рассмеялся.

– Шлепа очень разозлился на Дэнни, когда тот не взял его на работу. Ты же знаешь. Он заговорил со мной об этом на парковке возле «Лезвия бритвы».

– И тогда ты сказал ему, что у тебя есть для него работа. Крис бесстрастно смотрел на него.

– Ты велел Шлепе обставить все так, будто это было самоубийство. Все выглядела бы очень убедительно, если бы Уоткинс не забыл снять с Дэнни ботинок. Только эта ошибка навела Уэйна Скотта на мысль, что это была насильственная смерть. Не думая о том, что обвинение падет на тебя, ты предложил Уоткинса на роль обвиняемого и предположил, что тот намеренно подставляет тебя.

Бек ясно понял подоплеку событий прошедших двух недель.

– Одного только я не могу понять, почему Уоткинс немедленно не убрался из города. Почему он болтался в Дестини? Зачем Шлепа набивался на встречу с тобой?

Мерчент посмотрел на Криса, словно предлагая тому заполнить пробелы, но Хойл-младший не выдавал тайн.

– Постой, – сообразил Бек, – я вспомнил. Когда Уоткинс зашел в закусочную, он удивился, увидев нас там. Но его удивило мое присутствие, верно? Шлепа еще сказал, что у него деловая встреча… Точно! Он ждал, когда ты с ним расплатишься! В тот вечер произошло несчастье с Билли Поликом. Я только что приехал из больницы. Наша случайная встреча в закусочной не дала тебе возможности расплатиться с Уоткинсом. Поэтому он и был так зол в тот вечер на шоссе. Ему все еще не заплатили, и Шлепа занервничал. Подозрение пало на него. В отчаянии Уоткинс явился к Сэйри и дал Скотту посыл сосредоточиться на братоубийстве. Это все поставило на свои места, и поэтому ты договорился встретиться с Уоткинсом в бунгало утром в воскресенье.

Крис улыбнулся.

– Уверен, ты блистал на юридическом факультете. Ты очень умен. Но, видишь ли, Бек, я присягну, что Шлепа вышиб дверь, ворвался в бунгало и пообещал убить своего второго Хойла. И эта перспектива его очень радовала. Поверь мне!

– Я точно знаю, что произошло, Крис. Уоткинс приехал раньше, чем ты ожидал. Он хотел застать тебя врасплох, потому что не доверял тебе. И правильно делал. Даже ему хватило ума понять, что ты не собираешься вручить ему деньги и позволить спокойно уйти. В ту минуту, когда он согласился убить Дэнни, Уоткинс подписал себе смертный приговор.

– Ради бога, Бек! Давай не будем впадать в сентиментальность по поводу Шлепы. Он с самого начала решил подставить меня. Иначе зачем ему было оставлять спичечный коробок в бунгало?

Бек мысленно оценил ситуацию. Какие есть варианты? Он может сейчас уйти. Просто развернуться и уйти. Найти Сэйри, прожить остаток жизни, любя ее, и к черту Хаффа, Криса, их предательство, коррупцию, к черту их проклятый, калечащий людей завод!

Он так устал от борьбы и притворства. Ему хотелось скинуть со своих плеч груз ответственности, забыть, что он вообще был знаком с Хойлами. Пусть отправляются к дьяволу, если тот еще согласится их взять. Этого хотелось Беку.

Или он мог остаться и сделать то, что должен был сделать.

Каким бы привлекательным ни казался первый вариант, второй был предопределен.

– Шлепа Уоткинс не подкладывал спичечный коробок в бунгало, Крис. – Бек выдержал его взгляд и добавил: – Это сделал я.

Глаза Джорджа Робсона застилали непростительные для мужчины слезы. Ему хотелось разрыдаться от досады и страха. Когда он вышел из здания, жара обрушилась на него, лишив последних сил. У Джорджа закружилась голова. Он привалился к стене, и его вырвало желчью. Спазмы сотрясали его тело, а солнце немилосердно било в спину.

Когда Джордж понял, насколько близко подошел к тому, чтобы совершить смертный грех, когда понял, насколько низко он пал, на него накатила новая волна тошноты.

Его желудок был пуст, позывы к рвоте прекратились. Робсон вытер рот носовым платком, промокнул ладони и мокрую шею.

Джордж собирался убить Криса. Он все продумал, знал даже, как выдать это убийство за несчастный случай. Он заранее ослабил ленту конвейера, чтобы она лопнула, как только машину включат. Лента убила бы любого, кто осматривал работающий конвейер. Но лента выдержала.